«Рассчитай меня, Миша. Ночь, как чулок с бедра,
Оседает с высоток, чтобы свернуться гущей
В чашке кофе у девушки, раз в три минуты лгущей…»
Трекенговые кеды, болотного цвета. Голубые джинсы-стрейч, с лёгким узором по ногам, на прочном кожаном ремне. Рыжая тёплая мужская кофта. Серый шарф, в клеточку. Перчатки в сетку без пальцев. Кожаная куртка, с капюшоном, накинутым на лицо и волосы, цвета багряной крови, с тьмой, вплетающейся прядям. И наушники…никогда не покидающая музыка…Не хватало только предпочитаемого «Капитана», оставляющих после себя плотный дым и привкус вишни на губах.
Но их мне нельзя – не хочу расстраивать Любимых. Заменой стали шоколад, тьма перед глазами от почти постоянной накрывающей боли и Вера Полозкова.
Тоже не плохо. Шоколад полезен, боль скоро станет привычна, а её голос…Он единственный, с которым можно сейчас поговорить без объяснений.
Одно только покоя не давало – песня, постоянно играющая в голове.
Мысли же не в счёт. Они почти постоянно присутствуют….Интересно, как люди умеют не думать?...а?...Не анализировать каждый шаг и поступок. Не терзаться и не болеть. Слишком их много для меня за сегодняшний, не очень приятный, день. И увы, они меня не покидают. Мысли и осознания.
Ничего. Главное повторять самой себе и верить в эти слова – «Какую бы боль не ощутила, я буду продолжать»…и не задавать одного единственного вопроса, который способен разрушить всю меня, до самого основания – «зачем?»
«…Рассчитай меня, Миша. Меня и мой постепенный,
Обстоятельный,
Предрассветный
Хмельной
невроз.»